Умер единственный
интернационалист в грузинском
национальном движении – "вор в законе",
он же доктор искусствоведения, он же член
Союза писателей Грузии, он же лидер
военизированной организации "Мхедриони"
Джаба Иоселиани. Причем все перечисленные
звания были подлинными, без подделок.
В больницу
Тбилисского государственного медицинского
университета Джаба Иоселиани был помещен
еще несколько недель назад с диагнозом "инсульт",
и, по достоверным данным, все это время был
подключен к аппарату искусственного
поддержания жизнедеятельности организма.
После обнародования свидетельства о смерти
врачи заявили, что сделали для спасения
больного все, что могли. Вчера в пять часов
утра господин Иоселиани умер. Диагноз –
кровоизлияние в мозг.
В больницу прибыли
его соратники и давние друзья. Они
перенесли тело покойного в его квартиру,
где и состоится гражданская панихида. Джаба
Иоселиани будет похоронен на этой неделе,
место захоронения пока не известно.
Сын
преподавательницы и железнодорожника,
Джаба Иоселиани рано осиротел, промышлял
воровством и в 16 лет, в 1942 году, получил
первый срок за разбой. Из зоны сбежал и,
будучи в бегах, по поддельному аттестату
поступил на факультет востоковедения
Ленинградского университета, где поражал
преподавателей истовостью в учебе и
незаурядными способностями. Но на пятом
курсе выяснилось, что отличник, активист и
всеобщий любимец успешно совмещает
изучение восточной филологии и
искусствознания с приработком в качестве
вора-домушника и убийцы.
"Мотая" второй
срок, неожиданно для самого себя Джаба
Иоселиани начал писать рассказы, которые
шутя называл "камерной литературой".
Уровень написанного был столь высок, что,
несмотря на место пребывания автора, их
публиковали. И в конце концов группа видных
грузинских деятелей культуры обратилась к
руководству СССР с просьбой помиловать
незаурядного зэка. В 39 лет он освободился и
поступил в девятый класс вечерней школы.
Потом были институт, кандидатская и
докторская диссертации, книги. Его
художественные произведения "Санитарный
поезд", "Страна Лимония", "Три
измерения", пьесы и даже театроведческий
"Режиссерский план" – это подлинная
литература с удивительно вкусным, богатым,
образным грузинским языком.
В конце 60-х годов
господин Иоселиани начал преподавать в
Тбилисском университете и театральном
институте. Но уж очень велика была страсть к
работе по совместительству. Не поддающиеся
административному контролю урожаи
грузинских фруктов и овощей в значительной
части шли в обход госзаготовок на рынки
РСФСР, где за них "давали цену". Для
обеспечения беспрепятственных перевозок и
реализации продуктов необходима была,
говоря современной терминологией, "крыша",
одинаково действенная на всей территории
Союза. Оптимальными партнерами руководство
минсельхоза Грузинской ССР сочло воровских
"авторитетов" – благо, маленькая
Грузия уже тогда была абсолютным лидером по
количеству "воров в законе" на душу
населения. А связь между грузинским
руководством и криминальными "крышевателями"
осуществлял господин Иоселиани, одинаково
авторитетный в обеих компаниях. И нигде не
скрывавший свое недовольство
необходимостью делать рискованную и
грязную работу за малую долю. Это было "не
по понятиям", которых он неукоснительно
придерживался, иногда чуть бравируя этим.
В СССР не было более
восторженного сторонника перестройки, чем
Джаба Константинович. Он забросил
наскучившую институтскую кафедру, почти
перестал писать и с головой бросился в
политику. В современном грузинском ее
понимании. "Крышеватели" были
легитимизированы в качестве членов
созданной господином Иоселиани
организации "Мхедриони" ("Всадники")
и пополнились уличной шпаной и
неприкаянными наркоманами. И вскоре стали
депутатами сперва национального конгресса,
а потом и парламента Грузии. Программной
целью "Мхедриони" была провозглашена
защита "хАроших грузин от нЭхАроших".
Необходимость работать на партхозактив
отпала.
Оголтелый
национализм, в котором погрязла Грузия,
Джаба Иоселиани не принимал: "не по
понятиям". Но ничего не мог поделать со
своей ненавистью к абхазам. Хотя даже в
рейдах мхедрионовцев по абхазским домам и
квартирам старался не допустить беспредела
в отношении стариков и детей.
Джаба Иоселиани
первым осознал и сформулировал
необходимость возвращения Эдуарда
Шеварднадзе в Грузию. Уже в 1992 году брать с
населения было практически нечего. Нужна
была легитимная власть во главе с
признанным авторитетом, под которого Запад
даст кредиты. А доход от их дележа несравним
с любыми экспроприациями и даже "откатами"
от правоохранительных органов, которые он
курировал.
Джаба Иоселиани не
только помог Эдуарду Шеварднадзе вернуться
и укрепиться в Грузии, но и совместными
усилиями отстранил от дележки главаря
национальной гвардии Тенгиза Китовани и
премьер-министра Тенгиза Сигуа.
Но вместо
благодарности опять угодил в тюрьму прямо с
депутатской скамьи по обвинению в
бандитизме, организации терактов и всего
остального, по мелочам. Не рассчитал Джаба
Константинович, что нынешние
беспредельщики у власти с ним делиться не
захотят – и плевали они на его понятия.
Джаба Иоселиани: в Грузии –
уродливое правление
В ноябре прошлого года ПАВЕЛ
Ъ-ШЕРЕМЕТ взял интервью у ДЖАБЫ
ИОСЕЛИАНИ. Оно оказалось последним.
– Как получилось, что вы оказались в тюрьме?
– Это очень сложная история. Но если в двух
словах, то у меня в юности не было иной
дороги: или тюрьма, или комсомол. Я в
комсомол не мог вступить органически, я
видел, что мои сверстники, вся шваль, все
лезли в комсомол. Я так не мог, а больше
дороги не было. Даже в монастырь нельзя было
податься, потому что монастырей не было.
Куда было идти? А там – улица, романтика. Мне
15 лет было, надо было уши надрать, а мне пять
лет дали. А оттуда я вышел уже ушлым.
– А что побудило вас в 38 лет уйти из
уголовного мира?
– Я почувствовал, что идет новое время,
новая жизнь. Раньше, если бы я даже захотел,
все равно никуда не взяли бы. А в тюрьмах я
много читал. Я семь лет сидел в самых
паршивых лагерях – нас по всему Союзу
возили. Другие в карты играли, а я читал. И у
меня был багаж знаний – я в 38 лет закончил
институт и сразу стал доктором.
– Почему вы с Кетовани решили вернуть
Эдуарда Шеварднадзе в Грузию?
– Кетовани был против. Я же настаивал,
потому что считал: Шеварднадзе – неглупый
человек, авторитет в мире завоевал,
демократом стал. Я думал: вот он приедет и
нам поможет, используя свои большие связи. У
него в друзьях были Рейган, Буш, Тэтчер,
Шульц, Бейкер. Весь мир практически. Он
приехал и первое время делал все хорошо, а
потом собрал свою номенклатуру и
реставрировал советскую власть. У нас
сейчас советское правление и частная
собственность. Это уродливое правление.
Поэтому у нас такой экономический застой. В
стране – диктат, президент один решает все
вопросы, как первый секретарь ЦК. А эти из
номенклатуры смотрят на Шеварднадзе: он
моргнет глазом – и они сделают все.